Все большее и больше русских, кто тем, что осталось у них от души, кто иным местом, чувствуют, что подкрадывается конец.

Нет, нет... Не «Белый Писец», в виде голодного времени... А холодный как ремень, физический конец вырождающейся нации.

Чаще, глубже, тревожнее «вздохи» на «страницах» мировой Сети. Все пронзительнее визг, утробнее рык...

РОССИЯ ВСТУПИЛА В СВОЕ ПОСЛЕДНЕЕ В ИСТОРИИ ДЕСЯТИЛЕТИЕ!

Больше не будет не только страны с таким названием. Но исчезнет, растворится во тьме времени, само понятие «русский человек».

Стоит ли миру жалеть об этом?

Расскажу историю происшедшую со мной 10 лет назад в Мексике.

Мы ехали на экспедиционной машине – два моих ассистента из Узбекистана – Максим Задоя и Павел Дубовик; мой бессменный яхтенный капитан Игорь Золотарев из Хабаровска и моя дочь Анастасия. Ей тогда было 11 лет.

Игорь Иванович был замечателен еще и тем, что 40 лет директорствовал в средней школе и мог вести любой предмет, помня курс наизусть. Я и взял его не столько управлять разборным катамараном, который покоился на багажнике над нашими головами, сколько учить Анастасию, пока мы два месяца колесили по странам Центральной Америки.

И вправду, Игорь Иванович шпарил как по учебнику то про глинистые полупустыни, через которые неслась тяжелая экспедиционная «Шевроле»; то про Гольфстрим, видя как над нами сгущаются гонимые с Атлантики тяжелые грозовые тучи; а то рассказывал про мангровые заросли так, как будто он среди них вырос.

Анастасия впитывала информацию, как губка и все мы были счастливы и довольны жизнью и захватывающим путешествием.

Как-то раз, в виду красивого вулкана на границе Мексики и Гватемалы, аккурат около придорожной таблички извещавшей о том, что мы пересекли Тропик Рака, к стоящей машине подошел загорелый местный скотовод и стал усиленно звать нас к себе на ранчо.

К тому времени Макс с Анастасией уже знали пару дюжин слов на испанском – необходимо было покупать фрукты, вино и мясо на местных базарах и питаться в придорожных харчевнях крошечных городков, нанизанных как бусины на трансконтинентальное шоссе – и служили «толмачами» Игорю Ивановичу. К нему, как к самому старшему в группе обращался наш гость.

Из сказанного мы поняли, что земля, на которой стоит машина и мы вместе с ней, это территория его ранчо. А само ранчо – за холмом, в полутора-двух километрах отсюда, и радушный хозяин приглашает нас отведать вина из кактусов и мясо гриль по-мексикански.

А граница ранчо – вон до того горизонта... – переводил Макс. – А под нами в долине, пасется его собственное стадо в 500 голов скота...

Было утро, мне хотелось проехать за сегодня еще километров 500, и я дал понять Игорю Ивановичу, чтобы он вежливо отказался.

Тут наш гость, а вернее хозяин, поинтересовался откуда мы:

– Гринго? Американ?

– Нет, нет, замахал руками, как ветряная мельница, мой капитан. – Россия! Москва!

Видя, что мексиканский кабальеро не понимает ни одного слова, Игорь Иванович достал из бардачка дорожный атлас и усиленно жестикулируя, стал тыкать пальцем в карту мира...

– По машинам!

Я закончил съёмку. Становилось все жарче и тянуть время не было никакого резона. Кинув путеводитель на сиденье, я сказал Игорю:

– Он не понимает тебя. Он не умеет читать.

– Неграмотный?! Ахнул мой капитан.

– Ну да. И страну такую – Россия, он тоже не знает. Первый раз слышит. И уж тем более, такое незнакомое слово, как Москва. Он знает Америку, Гватемалу, может Канаду. Наверное, слышал про Европу...

– Как! Игорь аж присел, выпучив глаза от удивления. – Не знает где Россия?!! Не слышал про Москву?!

– Нет, Игорь Иванович. Не слышал. Никогда в своей жизни.

– Так это что, не унимался Игорь, – он и про Вторую мировую войну, что ли, не знает?!!

– Неа... Не знает...

Мы ехали уже часа два. Игорь Иванович стоически молчал, как партизан на допросе, задумчиво глядя вдаль. Наконец, перед самой Гватемалой, повернул ко мне голову и с неподдельным непониманием спросил:

– Сергей, у нас с тобой на двоих пять дипломов о высшем образовании.
Я полвека проработал директором школы... Так почему же я не могу пригласить тебя в гости на ранчо, где пасутся мои 500 быков?.. И ты тоже.

Горячий ветер вольно врывался в раскрытое настеж окно, прекрасного американского «Шевроле». Мы неслись все дальше и дальше, по неизведанному континенту...